05 марта 2021.
/46ТВ/.
- Роман Владимирович, не так давно вы выступали с отчетом о работе, проделанной администрацией в 2020-м году. Отчет был довольно красивый. Сделано было много. Могли бы Вы сейчас выделить главное событие года? Что-то такое, чем бы Вы могли гордиться как человек и как губернатор?
- Надеюсь Ваша характеристика «красивый» не в смысле внешней красоты, а в смысле наполненности.
- Да, это так.
- Действительно, хотелось продемонстрировать доступным языком, что все-таки нам удалось сделать вместе, не просто администрации области. Это заслуга всего региона. И мне хотелось донести это до каждого курянина. Безусловно, вспоминая прошлый год, мы понимаем, что все мы работали в условиях пандемии, в условиях распространения болезни, которой никогда не было раньше. Мы никогда не сталкивались ограничениями, которые сами вводили. И те результаты, которые мы вместе продемонстрировали, я имею ввиду строительство, возведение новых объектов, инженерной инфраструктуры, социальных объектов в условиях пандемии - мы ни на один день не останавливали стройки, как это делали в некоторых других субъектах РФ. Такие масштабные проекты как строительство нового реактора на КАЭС не останавливались ни на одни день. А там работает более 5 тысяч человек! И надо было создать условия, при которых люди приезжают и уезжают. Это наша совместная заслуга - Росатома, ФНБА, служб занятости, транспортных компаний, подрядчиков. Мы не создали условия для распространения очагов инфекции на таких крупных объектах.
У нас Михайловский ГОК продолжал работать, и большие стройки Мираторга, Содружества мы не останавливали. Дорожно-строительные предприятия - мы постарались сразу приступить к работе в 2020 году, как только наступили положительные температуры. Это позволило получить дополнительное финансирование из федерального бюджета на строительство дорог. В этом году мы впервые в истории Курской области заключили контракты на строительство дорог в декабре года предшествующего. То есть мы в декабре 2020 года более 80% были законтрактованы на этот год.
- Оказывается, так можно!
- Оказывается, так можно. Это сложно. Я благодарю свою команду, дорожников. Потому что реализация проекта «Безопасные и качественные автомобильные дороги» - не просто построить дороги, а научить подрядчиков и заказчиков нормально работать. Еще 15-20 лет назад мы представить не могли, что несколько миллиардов рублей можем потратить на строительство дорог и каждый год вводить новый проспект. Когда такое было? На нашей памяти нет. Это сложно - научиться работать в таких условиях. И подрядчиков приходится тренировать, и заказчиков. И создать условия, при которых невозможно украсть копейку с дорожной стройки.
- А пытаются?
- Сейчас система контроля настолько жестко отрегулирована, что это может сделать либо, мягко говоря, неумный человек, либо заведомо нарушающий закон, понимая, что его поймают и посадят. Хотя есть способы. И мы боремся. И я начинал эту борьбу на посту в Росавтодоре. Сейчас можно завысить стоимость объекта транспортной инфраструктуры, закладывая специальные технологии или какие-то инструменты, которые позволят это сделать при проектировании. На стройке украсть фактически нереально, потому что есть многоуровневый строительный контроль. Считается каждая машина, каждый литр топлива. У нормального подрядчика всё считается. И такого, когда несколько лет назад можно было услышать, что топливо сливают и продают налево, теперь нет. Сейчас это очень легко контролируется. Если помните мою инициативу привлечь общественный контроль за дорожными работами, это нам только помогает. Ведь заказчику тоже невыгодно, когда некачественное покрытие строится. Но прежде всего это не выгодно нам с Вами как пользователям. А подрядчику я объясняю: «Ребята, вы зарабатываете на объеме. Вы больше километров сделаете на этих улицах, чем у вас кто-то украдет 2 машины асфальтобетона. Мы добьемся большего объема финансирования, большее количество километров сделаете. Вы останетесь при своих, заработаете, не волнуйтесь, но заработаете честно!» Если 10 лет назад норма прибыли была в дорожном строительстве 30-40%, то сегодня у них норма рентабельности - 4-8% в лучшем случае. Если воруют, заведомо дорога разрушится, и они будут по гарантии ремонтировать. Но мы в детали уходим…
- Да, мы немного отвлеклись от основной темы…
- Самое главное - удалось реализовать крупные инфраструктурные проекты. Мы не продемонстрировали падение по промышленному производству. Небольшой плюс, но он есть, и это лучше, чем в целом по стране. Но самое главное, я уже говорил об этом, каждая смерть от ковида мной воспринимается, как личная трагедия. Вот у нас много человек умерло. Но если посмотреть по другим субъектам РФ, есть регионы, которые справились с этим гораздо хуже. И в этом заслуга наших врачей. Вся отрасль здравоохранения вовремя мобилизовалась. И это, несмотря на первоначальное противодействие. Многие не верили, что есть такой вирус, мы смеялись друг над другом в маске. Потом небылицы про прививки придумывались и распространялись.
- Ну, про прививки до сих пор придумывают. Но про коронавирус перестали…
- Видите, мы сами учимся. Мне видится, что нам удалось избежать неконтролируемого распространения инфекции, когда у нас просто рухнула бы система здравоохранения. Да, мы работали напряженно, на пределе. Но такого, чтобы у нас на улице люди умирали… Хотя признаюсь, мы рассматривали вариант с СКК под прием ковид-пациентов. Мы видели, что происходило в одном из богатых регионов Италии - Ломбардии - в спортзалах школ лежали и умирали люди, потому что не было квалифицированной медицинской помощи. Мы морально готовились. Но, слава Богу, до этого не дошло.
- Роман Владимирович, мы поговорили о главном событии - удалось удержать ситуацию. Тем не менее, было ли что-то такое, что Вам хотелось бы сделать, но не удалось, за что Вы переживаете…
- Знаете, мне кажется, что курянам удалось консолидироваться, объединится вокруг идеи празднования 1000-летия Курска. Пусть это далеко, но насколько были вовлечены наши земляки в обсуждение архитектурной концепции, реализации проектов. Это нам позволило в будущее не очень близкое, но и не совсем далекое, взглянуть с уверенностью и надеждой. Самое главное – надежда. Потому что больно смотреть на областной центр в том виде, который есть у нас сейчас, и мне, и тем, кто предложил инициировать этот проект. И я благодарен Президенту РФ, который нас поддержал и подписал Указ о подготовке празднования 1000-летия. У нас из-за коронавируса затормозилась работа в некоторой части. Хотя мы не останавливали работу по документации. Это большая, муторная работа - Генплан города Курска, разработка проекта, имущественные вопросы… Они были, но не так интенсивно, как могли быть.
- Ну опять-таки причина - коронавирус!
- Я просыпался и ложился спать с мыслью «Сколько у нас сегодня, сколько у нас будет завтра, сколько СИЗов, где прививки, какие койки открываем, какие закрываем». Мы работали в таком режиме. Надеюсь, что в ближайшем будущем наверстаем упущенное и вернемся к нормальной жизни.
- Роман Владимирович, часто ли случается такое, что Вы даете поручение подчиненным, а оно не исполняется. Еще раз даете поручение, а оно не исполняется. Как Вы это терпите и терпите ли вообще такое отношение к поручениям?
- Я же сравнительно недавно на госслужбе. Ни для никого не секрет. Система госусправления в России, к сожалению, до сих пор основывается на поручениях. Это неправильно. Именно поэтому, когда Президент инициировал реализацию национальных проектов, он пытался всю машину государственной власти поставить на принципы проектного управления. Так работает весь мир. Известная фраза «Государство – корпорация». Мы должны методы управления из бизнеса перенести в госструктуры. Меня жутко ломало. Я сам бизнесмен, пусть средней руки. Работал в системе поручений, контрольных карточек. Например, в рамках подготовки к Олимпиаде Дмитрий Козак курировал строительство объектов. Одномоментно максимум было более 800 поручений Правительства не выполнено. 800! У нас через 2 года Олимпиада, а 800 поручений не выполнено! Это неправильно. Поэтому мы плавно переходим на проектное управление. Есть текучка. Я стараюсь минимально давать поручения. Это точечные донастройки или проекты короткого срока исполнения, где нужно взять, пойти и сделать. Бывает такое, что не выполняются поручения. Мы, конечно, анализируем, почему. Много причин на это может быть. Самое страшное - это некомпетентность сотрудников. Если есть человек, который не хочет работать, мы выясняем причину этого. Либо это слабая компетенция, профессиональные навыки отсутствуют, либо он просто отбывает номер. С такими мы расстаемся.
- Довольны ли вы работой своих заместителей, глав районов? Или может быть есть слабые, места, которые хотелось бы подкорректировать.
- Главы районов - не моя компетенция. Они у нас либо выбираются людьми, либо выбираются законодательным органом.
- Ну Вы же с ними работаете, поэтому они вошли в этот список.
- Работаем. Была бы моя воля, поактивнее были бы перемещения кадровые. Может быть, кадровые изменения проходили поактивнее если бы не пандемия и все ограничения. Это тоже надо смотреть.
- Покинул Курскую область Владимир Муравьев. Это потеря для региона?
- Владимир Александрович выполнил свою задачу, то, о чем мы вначале говорили. И те навыки, и опыт работы в федеральных дорожных структурах мы в полной мере здесь реализовали. И наш заказчик более уверенный, и подрядчики понимают, что мы хотим. Я уверен, Владимир Александрович еще поработает на страну на хорошей должности. Мы еще услышим о нем.
- Как мне видится, сформировав коллектив администрации, Вы стараетесь вести личную ответственность за действия подчиненных, включая промахи. Получается, что Вы своих не сдаете. Это верно?
- Высшее должностное лицо – губернатор. Законодательно он отвечает за всё. И конечно, что бы не случилось, даже если это федеральные структуры, работающие в регионе, я все равно это принимаю на себя. Если Вы видите характер обращений в моих соцсетях, там же люди не понимают, чья зона ответственности - всё ко мне. Я же не буду объяснять, что школы - это зона ответственности муниципалитета. Поэтому я включаюсь в решение проблемы вместе с коллегами. Если есть какие-то промахи из-за некомпетентности или из-за умысла… Слава Богу, пока такого у нас не было. Это совершенно другая история. Здесь нужно по-другому подходить. Прежде всего, понять, зачем человек вообще работает, какова его мотивация, поработать с этой мотивацией. Я исхожу из таких принципов.
- Не хотелось об этом говорить, но, наверное, настал момент обсудить эту тему. В соцсетях уже не первый месяц зреет недовольство деятельностью блока здравоохранения. Отдельные активисты призывают отправить в отставку Вашего заместителя, который курирует этот блок. Вам, наверняка, есть, что ответить по этому поводу. Нужно ли кого-то отправлять в отставку? Каков Ваш взгляд на происходящее?
- А когда мы были довольны здравоохранением? Давайте зайдем в нашу поликлинику и вспомним, когда мы были довольны от посещения поликлиники? Или зайдем в оперблок областной больницы - там ремонт 20 лет не делался. Конечно, мы недовольны. И, конечно, именно поэтому решили провести Год здоровья и сконцентрироваться на решении основных проблем здравоохранения. Одна из основных проблем - это фактически банкротство нашего здравоохранения. У нас накопилась задолженность перед лечебными организациями в сумме 1,5 миллиарда рублей. Она копилась последние 10 лет в Курской области. Это не только в нашем регионе. Но и в нашем регионе не во всех районах. Очень хороший пример - Медвенский район. Начали они этим вопросом заниматься в 2006-м году. Большое спасибо главврачу Медвенской ЦРБ. Они поняли, что та система здравоохранения, в которой мы живем, сформировалась в советское время и была рассчитана на совершенно другое количество населения. Если раньше в районах жили по 30-35 тысяч человек, сейчас живет 8 тысяч, а больница в тех же объемах существует. Сами врачи говорят: «Мы тапочки лечим. Мы не лечим людей, мы лечим тапочки». Если в операционной делается 3-4 операции в месяц, а нам приходится содержать в полной мере операционную! Нам не хватает финансовых средств на содержание всех операционных. Поэтому нам нужно серьезно думать над стратегией развития здравоохранения. Мы эту работу провели в преддверии 2020 года, мы провели несколько стратегических сессий в КГМУ, приглашали наших коллег из других субъектов, в том числе из Белгородской области. Мы, конечно, опираемся на лучшие практики, но без кардинальных изменений нам не поднять систему здравоохранения. Но любая трансформация вызывает страх, нежелание меняться, страх перед будущим, непонимание того, что произойдет. Здесь надо индивидуально работать с врачами. Врачей не хватает. Упаси Бог каких-то врачей увольнять! Мы, наоборот, привлекаем врачей. Но те, кто дезинформирует людей, запугивает, искусственно нагнетает эту историю… Надо понимать причины этого. А причина – это деньги. У нас и дефицит финансовых средств – эти полтора миллиарда рублей – возник в том числе из-за перетока средств из государственных учреждений в негосударственные. Мы выявили более 20 фактов, когда врачи выписывают направления или в другие субъекты, или в коммерческие клиники в том числе для прохождения лечения своих родственников. И мы из нашего фонда ОМС направляем туда деньги. Я понимаю – бывают особо сложные случаи. Но когда это элементарные вещи, которые у нас спокойно можно вылечить! Мы постепенно эти ручейки перекрываем и пытаемся наполнить бюджеты наших лечебных учреждений. Это очень кропотливая работа. Взять, например, пресловутое лабораторное звено. Знаете, сколько средств мы с вами, жители Курской области, отдали за прошлый год частным лабораториям 353 миллиона рублей! Это большой куш, за который будут биться. А я хочу, чтобы мы ходили сдавать анализы в свои поликлиники и свои больницы, получая такой же качественный анализ, как в частной клинике. Ну это же бред! Сдавать анализы в Курске, а их везти на обработку в Москву!
- Это всё понятно. Но люди боятся сокращения количества лабораторий в поликлиниках, что пациентам придется ехать сдавать анализ на другой конец города или области, чтобы сдать анализ!
- Конечно, никто не будет закрывать лаборатории в ЦРБ и поликлиниках. Есть анализы, которые надо экстренно сдавать, есть простые анализы, которые можно проводить на местах. Но есть высокотехнологичные анализы, которые можно и нужно проводить в централизованной лаборатории, тем более она наша, государственная, построенная в онкоцентре. Никуда людям ездить не нужно будет. Мы потратим более 200 миллионов рублей и закупим новое оборудование для поликлиник и ЦРБ для проведения анализов. Люди, которые там работали, там же и останутся. Мы доукомплектуем нашу лабораторную службу в онкоцентре, причем, сделаем это за собственные средства – поставим качественное современное оборудование. Люди будут приходить в поликлинику, ЦРБ, сдавать анализы. Затем их будут доставлять за несколько часов в центральную лабораторию, и в течение суток в электронном виде лечащему врачу и пациенту придет результат. В ЦРБ оборудование изношено на 87%. Люди сдают там анализы, получают результат на мятой бумажке и приезжают с ней в областную клиническую больницу. Там этим анализам не верят, люди еще раз сдают анализы уже в областной больнице, а мы 2 раза платим из ОМС – и там, и там. В худшем случае пациент должен идти в частную клинику, платить большие деньги.
- Вас очень часто критикуют в соцсетях. В том числе за лаборатории. Дороги в ямах – Старовойт. Повышение цен – Старовойт. Как Вы вообще к этому относитесь?
- На государственной службе ждать благодарности от людей бессмысленно. Я это понял уже очень давно. Поэтому, когда благодарят, я отношусь к этому очень чутко, мне очень приятно. Но благодарят очень редко. И на это есть причины. Если у человека всё хорошо, он никуда не обращается, никому не пишет, он спокойно работает, проводит время со своей семьей, у него всё хорошо. Но если у человека проблема, застарелая проблема, только тогда он обращается к кому-то, к руководству. Я с пониманием отношусь к этим людям. если эта критика оправдана, если она не связана с оскроблениями и голословными обвинениями. Поверьте, я ежедневно прочитываю практически все сообщения, которые приходят.
- Но многие в этом сомневаются, говорят, что не читаете....
- Я же потом не пиарюсь, не выставляю фотографии или видеозаписи, как я встречаюсь с некоторыми авторами обращений. Если я вижу, что один раз человек обратился, второй раз обратился, мы отвечаем в соцсетях... Я иногда приглашаю их в свой кабинет, мы сидим и разговариваем за чашкой чая. Бывает, что выезжаю на место. А оскорбления очень неприятны, особенно если это касается моей семьи – жены или детей. Поэтому я и понял, что их не надо в открытом информационном поле засвечивать. Им спокойнее, и мне спокойнее, потому что это личное, это семья.
- Как коронавирус изменил жизнь Вашей семьи?
- Всё абсолютно поменялось! У нас не состоялся летний отпуск. Дети у меня учились в школе на удаленке. Музыкальная школа у младшей и тренировки у старшей были прерваны. Так же, как у всех. И мои планы тоже… Как бы меня не критиковали за то, что я занимаюсь спортом, - лыжник я, не лыжник. Я не только лыжник, но еще велосипедист, бегун и так далее… Те планы, которые были у меня на марафоны, триатлон в Санкт-Петербурге – не состоялись. Все планы, как у всех, полетели в тартарары, если не говорить о работе. Был вынужден сконцентрироваться на работе.
- Многие на фоне коронавируса впали в депрессию…
- Когда ты постоянно при деле, постоянно должен решать какие-то проблемы, а они у нас каждый день по любому из направлений, честно говоря, времени на депрессию нет. Каждый день встал и пошел! Только так! Я понимаю тех, кто был вынужден находиться дома – выйти куда-то с семьей ты не можешь, в отпуск не можешь поехать. Да, здесь реально проблема. Нужно стараться найти себя в какой-то сфере. Человек же ко всему приспосабливается! Прошел год – и мы уже другие. Когда выезжал в Азию в отпуск или в командировку, мне было забавно смотреть на людей в медицинских масках. Никогда не думал, что у нас тоже возможно такое…
- Бывший губернатор Александр Михайлов как-то мне признался, что считает главным делом своей жизни восстановление монастыря Коренная пустынь. Вы определились с главным делом Вашей жизни?
- Если мы вспомнили Александра Николаевича, хотелось бы пожелать ему Царствия Небесного. Мы не оставили монастырь Коренная пустынь. Я возглавляю Попечительский совет, мы проводим большую работу. У нас продолжается роспись главного храма. Если мы в следующем году её завершим, то это будет логичное продолжение работ, хотя дел там еще много. Если говорить о персональных пунктах для себя… Я на госслужбу шел для реализации одного проекта – я хотел просто построить один завод «Тойота» в Санкт-Петербурге и вернуться обратно в бизнес. У меня нормальная спокойная жизнь была. Потом появились заводы «Нисссан», «Хендай», аэропорт Пулково – как ты бросишь такие проекты интересные? Ты для себя ставишь определенные вызовы – как менеджер, как строитель.
- То есть каждый раз преодолевается новая планка?
- Я уже думал, что после Олимпиады, после дублера Курортного проспекта – таких объектов в мире по пальцам можно пересчитать… Я уже реально собирался уходить на пенсию с госслужбы. И тут вызывает Президент министра транспорта и меня и говорит: «Коллеги, нужно Крымский мост построить. Думайте, давайте предложения.» Вот это вызов! И уже после моста я думаю: «Ну уже всё». И такой же разговор в Кремле – Курская область. Это покруче Крымского моста! Это очень серьезный вызов. Я именно так это воспринимаю. Я не представляю, если бы мне дали поручение, назначили в родной регион, я бы приехал в Курскую область – а здесь красота, всё идеально! Здравоохранение, образование, дороги шикарные, Детинец открыт! А зачем ехать тогда? Это вызов, эта планочка повыше, чем все предыдущие, и посложнее. Это ответственность еще и перед предками – это не просто назначение. Я не знаю, как это передать, но я чувствую энергетику здесь. Мои знакомые приезжают ко мне, я рассказываю, показываю, приезжаем на один объект, на другой, они говорят: «А глаз-то блестит!» Для меня теперь это цель. Она, может быть, несколько размытая… Но, если мы вернемся к историческому центру города, если нам удастся открыть его, вернуть сердце Курска, для меня это было бы резюмирующее выполнение поручения Президента по улучшению уровня жизни.
- Надеюсь Ваша характеристика «красивый» не в смысле внешней красоты, а в смысле наполненности.
- Да, это так.
- Действительно, хотелось продемонстрировать доступным языком, что все-таки нам удалось сделать вместе, не просто администрации области. Это заслуга всего региона. И мне хотелось донести это до каждого курянина. Безусловно, вспоминая прошлый год, мы понимаем, что все мы работали в условиях пандемии, в условиях распространения болезни, которой никогда не было раньше. Мы никогда не сталкивались ограничениями, которые сами вводили. И те результаты, которые мы вместе продемонстрировали, я имею ввиду строительство, возведение новых объектов, инженерной инфраструктуры, социальных объектов в условиях пандемии - мы ни на один день не останавливали стройки, как это делали в некоторых других субъектах РФ. Такие масштабные проекты как строительство нового реактора на КАЭС не останавливались ни на одни день. А там работает более 5 тысяч человек! И надо было создать условия, при которых люди приезжают и уезжают. Это наша совместная заслуга - Росатома, ФНБА, служб занятости, транспортных компаний, подрядчиков. Мы не создали условия для распространения очагов инфекции на таких крупных объектах.
У нас Михайловский ГОК продолжал работать, и большие стройки Мираторга, Содружества мы не останавливали. Дорожно-строительные предприятия - мы постарались сразу приступить к работе в 2020 году, как только наступили положительные температуры. Это позволило получить дополнительное финансирование из федерального бюджета на строительство дорог. В этом году мы впервые в истории Курской области заключили контракты на строительство дорог в декабре года предшествующего. То есть мы в декабре 2020 года более 80% были законтрактованы на этот год.
- Оказывается, так можно!
- Оказывается, так можно. Это сложно. Я благодарю свою команду, дорожников. Потому что реализация проекта «Безопасные и качественные автомобильные дороги» - не просто построить дороги, а научить подрядчиков и заказчиков нормально работать. Еще 15-20 лет назад мы представить не могли, что несколько миллиардов рублей можем потратить на строительство дорог и каждый год вводить новый проспект. Когда такое было? На нашей памяти нет. Это сложно - научиться работать в таких условиях. И подрядчиков приходится тренировать, и заказчиков. И создать условия, при которых невозможно украсть копейку с дорожной стройки.
- А пытаются?
- Сейчас система контроля настолько жестко отрегулирована, что это может сделать либо, мягко говоря, неумный человек, либо заведомо нарушающий закон, понимая, что его поймают и посадят. Хотя есть способы. И мы боремся. И я начинал эту борьбу на посту в Росавтодоре. Сейчас можно завысить стоимость объекта транспортной инфраструктуры, закладывая специальные технологии или какие-то инструменты, которые позволят это сделать при проектировании. На стройке украсть фактически нереально, потому что есть многоуровневый строительный контроль. Считается каждая машина, каждый литр топлива. У нормального подрядчика всё считается. И такого, когда несколько лет назад можно было услышать, что топливо сливают и продают налево, теперь нет. Сейчас это очень легко контролируется. Если помните мою инициативу привлечь общественный контроль за дорожными работами, это нам только помогает. Ведь заказчику тоже невыгодно, когда некачественное покрытие строится. Но прежде всего это не выгодно нам с Вами как пользователям. А подрядчику я объясняю: «Ребята, вы зарабатываете на объеме. Вы больше километров сделаете на этих улицах, чем у вас кто-то украдет 2 машины асфальтобетона. Мы добьемся большего объема финансирования, большее количество километров сделаете. Вы останетесь при своих, заработаете, не волнуйтесь, но заработаете честно!» Если 10 лет назад норма прибыли была в дорожном строительстве 30-40%, то сегодня у них норма рентабельности - 4-8% в лучшем случае. Если воруют, заведомо дорога разрушится, и они будут по гарантии ремонтировать. Но мы в детали уходим…
- Да, мы немного отвлеклись от основной темы…
- Самое главное - удалось реализовать крупные инфраструктурные проекты. Мы не продемонстрировали падение по промышленному производству. Небольшой плюс, но он есть, и это лучше, чем в целом по стране. Но самое главное, я уже говорил об этом, каждая смерть от ковида мной воспринимается, как личная трагедия. Вот у нас много человек умерло. Но если посмотреть по другим субъектам РФ, есть регионы, которые справились с этим гораздо хуже. И в этом заслуга наших врачей. Вся отрасль здравоохранения вовремя мобилизовалась. И это, несмотря на первоначальное противодействие. Многие не верили, что есть такой вирус, мы смеялись друг над другом в маске. Потом небылицы про прививки придумывались и распространялись.
- Ну, про прививки до сих пор придумывают. Но про коронавирус перестали…
- Видите, мы сами учимся. Мне видится, что нам удалось избежать неконтролируемого распространения инфекции, когда у нас просто рухнула бы система здравоохранения. Да, мы работали напряженно, на пределе. Но такого, чтобы у нас на улице люди умирали… Хотя признаюсь, мы рассматривали вариант с СКК под прием ковид-пациентов. Мы видели, что происходило в одном из богатых регионов Италии - Ломбардии - в спортзалах школ лежали и умирали люди, потому что не было квалифицированной медицинской помощи. Мы морально готовились. Но, слава Богу, до этого не дошло.
- Роман Владимирович, мы поговорили о главном событии - удалось удержать ситуацию. Тем не менее, было ли что-то такое, что Вам хотелось бы сделать, но не удалось, за что Вы переживаете…
- Знаете, мне кажется, что курянам удалось консолидироваться, объединится вокруг идеи празднования 1000-летия Курска. Пусть это далеко, но насколько были вовлечены наши земляки в обсуждение архитектурной концепции, реализации проектов. Это нам позволило в будущее не очень близкое, но и не совсем далекое, взглянуть с уверенностью и надеждой. Самое главное – надежда. Потому что больно смотреть на областной центр в том виде, который есть у нас сейчас, и мне, и тем, кто предложил инициировать этот проект. И я благодарен Президенту РФ, который нас поддержал и подписал Указ о подготовке празднования 1000-летия. У нас из-за коронавируса затормозилась работа в некоторой части. Хотя мы не останавливали работу по документации. Это большая, муторная работа - Генплан города Курска, разработка проекта, имущественные вопросы… Они были, но не так интенсивно, как могли быть.
- Ну опять-таки причина - коронавирус!
- Я просыпался и ложился спать с мыслью «Сколько у нас сегодня, сколько у нас будет завтра, сколько СИЗов, где прививки, какие койки открываем, какие закрываем». Мы работали в таком режиме. Надеюсь, что в ближайшем будущем наверстаем упущенное и вернемся к нормальной жизни.
- Роман Владимирович, часто ли случается такое, что Вы даете поручение подчиненным, а оно не исполняется. Еще раз даете поручение, а оно не исполняется. Как Вы это терпите и терпите ли вообще такое отношение к поручениям?
- Я же сравнительно недавно на госслужбе. Ни для никого не секрет. Система госусправления в России, к сожалению, до сих пор основывается на поручениях. Это неправильно. Именно поэтому, когда Президент инициировал реализацию национальных проектов, он пытался всю машину государственной власти поставить на принципы проектного управления. Так работает весь мир. Известная фраза «Государство – корпорация». Мы должны методы управления из бизнеса перенести в госструктуры. Меня жутко ломало. Я сам бизнесмен, пусть средней руки. Работал в системе поручений, контрольных карточек. Например, в рамках подготовки к Олимпиаде Дмитрий Козак курировал строительство объектов. Одномоментно максимум было более 800 поручений Правительства не выполнено. 800! У нас через 2 года Олимпиада, а 800 поручений не выполнено! Это неправильно. Поэтому мы плавно переходим на проектное управление. Есть текучка. Я стараюсь минимально давать поручения. Это точечные донастройки или проекты короткого срока исполнения, где нужно взять, пойти и сделать. Бывает такое, что не выполняются поручения. Мы, конечно, анализируем, почему. Много причин на это может быть. Самое страшное - это некомпетентность сотрудников. Если есть человек, который не хочет работать, мы выясняем причину этого. Либо это слабая компетенция, профессиональные навыки отсутствуют, либо он просто отбывает номер. С такими мы расстаемся.
- Довольны ли вы работой своих заместителей, глав районов? Или может быть есть слабые, места, которые хотелось бы подкорректировать.
- Главы районов - не моя компетенция. Они у нас либо выбираются людьми, либо выбираются законодательным органом.
- Ну Вы же с ними работаете, поэтому они вошли в этот список.
- Работаем. Была бы моя воля, поактивнее были бы перемещения кадровые. Может быть, кадровые изменения проходили поактивнее если бы не пандемия и все ограничения. Это тоже надо смотреть.
- Покинул Курскую область Владимир Муравьев. Это потеря для региона?
- Владимир Александрович выполнил свою задачу, то, о чем мы вначале говорили. И те навыки, и опыт работы в федеральных дорожных структурах мы в полной мере здесь реализовали. И наш заказчик более уверенный, и подрядчики понимают, что мы хотим. Я уверен, Владимир Александрович еще поработает на страну на хорошей должности. Мы еще услышим о нем.
- Как мне видится, сформировав коллектив администрации, Вы стараетесь вести личную ответственность за действия подчиненных, включая промахи. Получается, что Вы своих не сдаете. Это верно?
- Высшее должностное лицо – губернатор. Законодательно он отвечает за всё. И конечно, что бы не случилось, даже если это федеральные структуры, работающие в регионе, я все равно это принимаю на себя. Если Вы видите характер обращений в моих соцсетях, там же люди не понимают, чья зона ответственности - всё ко мне. Я же не буду объяснять, что школы - это зона ответственности муниципалитета. Поэтому я включаюсь в решение проблемы вместе с коллегами. Если есть какие-то промахи из-за некомпетентности или из-за умысла… Слава Богу, пока такого у нас не было. Это совершенно другая история. Здесь нужно по-другому подходить. Прежде всего, понять, зачем человек вообще работает, какова его мотивация, поработать с этой мотивацией. Я исхожу из таких принципов.
- Не хотелось об этом говорить, но, наверное, настал момент обсудить эту тему. В соцсетях уже не первый месяц зреет недовольство деятельностью блока здравоохранения. Отдельные активисты призывают отправить в отставку Вашего заместителя, который курирует этот блок. Вам, наверняка, есть, что ответить по этому поводу. Нужно ли кого-то отправлять в отставку? Каков Ваш взгляд на происходящее?
- А когда мы были довольны здравоохранением? Давайте зайдем в нашу поликлинику и вспомним, когда мы были довольны от посещения поликлиники? Или зайдем в оперблок областной больницы - там ремонт 20 лет не делался. Конечно, мы недовольны. И, конечно, именно поэтому решили провести Год здоровья и сконцентрироваться на решении основных проблем здравоохранения. Одна из основных проблем - это фактически банкротство нашего здравоохранения. У нас накопилась задолженность перед лечебными организациями в сумме 1,5 миллиарда рублей. Она копилась последние 10 лет в Курской области. Это не только в нашем регионе. Но и в нашем регионе не во всех районах. Очень хороший пример - Медвенский район. Начали они этим вопросом заниматься в 2006-м году. Большое спасибо главврачу Медвенской ЦРБ. Они поняли, что та система здравоохранения, в которой мы живем, сформировалась в советское время и была рассчитана на совершенно другое количество населения. Если раньше в районах жили по 30-35 тысяч человек, сейчас живет 8 тысяч, а больница в тех же объемах существует. Сами врачи говорят: «Мы тапочки лечим. Мы не лечим людей, мы лечим тапочки». Если в операционной делается 3-4 операции в месяц, а нам приходится содержать в полной мере операционную! Нам не хватает финансовых средств на содержание всех операционных. Поэтому нам нужно серьезно думать над стратегией развития здравоохранения. Мы эту работу провели в преддверии 2020 года, мы провели несколько стратегических сессий в КГМУ, приглашали наших коллег из других субъектов, в том числе из Белгородской области. Мы, конечно, опираемся на лучшие практики, но без кардинальных изменений нам не поднять систему здравоохранения. Но любая трансформация вызывает страх, нежелание меняться, страх перед будущим, непонимание того, что произойдет. Здесь надо индивидуально работать с врачами. Врачей не хватает. Упаси Бог каких-то врачей увольнять! Мы, наоборот, привлекаем врачей. Но те, кто дезинформирует людей, запугивает, искусственно нагнетает эту историю… Надо понимать причины этого. А причина – это деньги. У нас и дефицит финансовых средств – эти полтора миллиарда рублей – возник в том числе из-за перетока средств из государственных учреждений в негосударственные. Мы выявили более 20 фактов, когда врачи выписывают направления или в другие субъекты, или в коммерческие клиники в том числе для прохождения лечения своих родственников. И мы из нашего фонда ОМС направляем туда деньги. Я понимаю – бывают особо сложные случаи. Но когда это элементарные вещи, которые у нас спокойно можно вылечить! Мы постепенно эти ручейки перекрываем и пытаемся наполнить бюджеты наших лечебных учреждений. Это очень кропотливая работа. Взять, например, пресловутое лабораторное звено. Знаете, сколько средств мы с вами, жители Курской области, отдали за прошлый год частным лабораториям 353 миллиона рублей! Это большой куш, за который будут биться. А я хочу, чтобы мы ходили сдавать анализы в свои поликлиники и свои больницы, получая такой же качественный анализ, как в частной клинике. Ну это же бред! Сдавать анализы в Курске, а их везти на обработку в Москву!
- Это всё понятно. Но люди боятся сокращения количества лабораторий в поликлиниках, что пациентам придется ехать сдавать анализ на другой конец города или области, чтобы сдать анализ!
- Конечно, никто не будет закрывать лаборатории в ЦРБ и поликлиниках. Есть анализы, которые надо экстренно сдавать, есть простые анализы, которые можно проводить на местах. Но есть высокотехнологичные анализы, которые можно и нужно проводить в централизованной лаборатории, тем более она наша, государственная, построенная в онкоцентре. Никуда людям ездить не нужно будет. Мы потратим более 200 миллионов рублей и закупим новое оборудование для поликлиник и ЦРБ для проведения анализов. Люди, которые там работали, там же и останутся. Мы доукомплектуем нашу лабораторную службу в онкоцентре, причем, сделаем это за собственные средства – поставим качественное современное оборудование. Люди будут приходить в поликлинику, ЦРБ, сдавать анализы. Затем их будут доставлять за несколько часов в центральную лабораторию, и в течение суток в электронном виде лечащему врачу и пациенту придет результат. В ЦРБ оборудование изношено на 87%. Люди сдают там анализы, получают результат на мятой бумажке и приезжают с ней в областную клиническую больницу. Там этим анализам не верят, люди еще раз сдают анализы уже в областной больнице, а мы 2 раза платим из ОМС – и там, и там. В худшем случае пациент должен идти в частную клинику, платить большие деньги.
- Вас очень часто критикуют в соцсетях. В том числе за лаборатории. Дороги в ямах – Старовойт. Повышение цен – Старовойт. Как Вы вообще к этому относитесь?
- На государственной службе ждать благодарности от людей бессмысленно. Я это понял уже очень давно. Поэтому, когда благодарят, я отношусь к этому очень чутко, мне очень приятно. Но благодарят очень редко. И на это есть причины. Если у человека всё хорошо, он никуда не обращается, никому не пишет, он спокойно работает, проводит время со своей семьей, у него всё хорошо. Но если у человека проблема, застарелая проблема, только тогда он обращается к кому-то, к руководству. Я с пониманием отношусь к этим людям. если эта критика оправдана, если она не связана с оскроблениями и голословными обвинениями. Поверьте, я ежедневно прочитываю практически все сообщения, которые приходят.
- Но многие в этом сомневаются, говорят, что не читаете....
- Я же потом не пиарюсь, не выставляю фотографии или видеозаписи, как я встречаюсь с некоторыми авторами обращений. Если я вижу, что один раз человек обратился, второй раз обратился, мы отвечаем в соцсетях... Я иногда приглашаю их в свой кабинет, мы сидим и разговариваем за чашкой чая. Бывает, что выезжаю на место. А оскорбления очень неприятны, особенно если это касается моей семьи – жены или детей. Поэтому я и понял, что их не надо в открытом информационном поле засвечивать. Им спокойнее, и мне спокойнее, потому что это личное, это семья.
- Как коронавирус изменил жизнь Вашей семьи?
- Всё абсолютно поменялось! У нас не состоялся летний отпуск. Дети у меня учились в школе на удаленке. Музыкальная школа у младшей и тренировки у старшей были прерваны. Так же, как у всех. И мои планы тоже… Как бы меня не критиковали за то, что я занимаюсь спортом, - лыжник я, не лыжник. Я не только лыжник, но еще велосипедист, бегун и так далее… Те планы, которые были у меня на марафоны, триатлон в Санкт-Петербурге – не состоялись. Все планы, как у всех, полетели в тартарары, если не говорить о работе. Был вынужден сконцентрироваться на работе.
- Многие на фоне коронавируса впали в депрессию…
- Когда ты постоянно при деле, постоянно должен решать какие-то проблемы, а они у нас каждый день по любому из направлений, честно говоря, времени на депрессию нет. Каждый день встал и пошел! Только так! Я понимаю тех, кто был вынужден находиться дома – выйти куда-то с семьей ты не можешь, в отпуск не можешь поехать. Да, здесь реально проблема. Нужно стараться найти себя в какой-то сфере. Человек же ко всему приспосабливается! Прошел год – и мы уже другие. Когда выезжал в Азию в отпуск или в командировку, мне было забавно смотреть на людей в медицинских масках. Никогда не думал, что у нас тоже возможно такое…
- Бывший губернатор Александр Михайлов как-то мне признался, что считает главным делом своей жизни восстановление монастыря Коренная пустынь. Вы определились с главным делом Вашей жизни?
- Если мы вспомнили Александра Николаевича, хотелось бы пожелать ему Царствия Небесного. Мы не оставили монастырь Коренная пустынь. Я возглавляю Попечительский совет, мы проводим большую работу. У нас продолжается роспись главного храма. Если мы в следующем году её завершим, то это будет логичное продолжение работ, хотя дел там еще много. Если говорить о персональных пунктах для себя… Я на госслужбу шел для реализации одного проекта – я хотел просто построить один завод «Тойота» в Санкт-Петербурге и вернуться обратно в бизнес. У меня нормальная спокойная жизнь была. Потом появились заводы «Нисссан», «Хендай», аэропорт Пулково – как ты бросишь такие проекты интересные? Ты для себя ставишь определенные вызовы – как менеджер, как строитель.
- То есть каждый раз преодолевается новая планка?
- Я уже думал, что после Олимпиады, после дублера Курортного проспекта – таких объектов в мире по пальцам можно пересчитать… Я уже реально собирался уходить на пенсию с госслужбы. И тут вызывает Президент министра транспорта и меня и говорит: «Коллеги, нужно Крымский мост построить. Думайте, давайте предложения.» Вот это вызов! И уже после моста я думаю: «Ну уже всё». И такой же разговор в Кремле – Курская область. Это покруче Крымского моста! Это очень серьезный вызов. Я именно так это воспринимаю. Я не представляю, если бы мне дали поручение, назначили в родной регион, я бы приехал в Курскую область – а здесь красота, всё идеально! Здравоохранение, образование, дороги шикарные, Детинец открыт! А зачем ехать тогда? Это вызов, эта планочка повыше, чем все предыдущие, и посложнее. Это ответственность еще и перед предками – это не просто назначение. Я не знаю, как это передать, но я чувствую энергетику здесь. Мои знакомые приезжают ко мне, я рассказываю, показываю, приезжаем на один объект, на другой, они говорят: «А глаз-то блестит!» Для меня теперь это цель. Она, может быть, несколько размытая… Но, если мы вернемся к историческому центру города, если нам удастся открыть его, вернуть сердце Курска, для меня это было бы резюмирующее выполнение поручения Президента по улучшению уровня жизни.